"А мораль из этого такова, - промолвила Герцогиня" (С)
Вдогонку к обсуждению Гермионы и странностей ее поведения в каноне. ИМХО не самое плохое объяснение. Таки да, попадалово.
читать дальшеИз зеркала на меня смотрела девочка лет десяти с кудрявыми непослушными волосами и большими передними зубами. Гермиона Джейн Грейнджер. Хорошая девочка, отличница. Магглорожденная ведьма. А при чем тут я?
Видимо при том, что в меня попала молния. Нет, я не купалась в грозу, не пряталась под одиноко стоящим деревом. И мобильник в самый неподходящий момент у меня тоже не зазвонил. Грозы вообще не было, хотя парило с самого утра, и в атмосфере явственно чувствовался избыток электричества. Кто там знает, может быть потом и пролились небеса ливнем, но мне досталась шаровая молния. Светящийся шарик неторопливо влетел в распахнутое окно и, слегка потрескивая, двинулся в мою сторону. Пахло озоном. Мне стало жутко. Телевизор был выключен, но из розетки я шнур не выдернула, так что кошмарный шарик имел полное право спалить громоздкий агрегат. Включен был ноутбук, перед которым я и сидела, просматривая сайты с фанфиками по Гарри Поттеру в поисках интересных новинок. Ноут было жалко намного больше, чем телевизор. Я очень медленно протянула руку, чтобы выдернуть шнур питания из розетки, но не преуспела. Бывший таким неторопливым жуткий гость буквально ринулся в мою сторону. Последнее, что я помню, это яркая вспышка.
Очнулась я уже в этом теле. Интересно, куда делась Гермиона? И почему я вообще в нее попала? Слышала, что после удара молнии отдельные люди выживали и даже приобретали некоторые паранормальные способности. Но чтобы попасть в литературный персонаж… Может, я просто брежу? Хотя не похоже. Ладно, будем осматриваться и собирать информацию. Деваться все равно некуда.
Гермиону Грейнджер, как выяснилось, убил ее младший брат. Нет, это было не специально. Эдвин не ненавидел старшую сестру. Это было выражением любви и симпатии. Просто обнял он ее слишком сильно. Эдвин Джон Грейнджер родился с синдромом Дауна.
Рождение больного ребенка – чудовищная трагедия, которой не пожелаешь и злейшему врагу. К тому же болезнь болезни рознь. Физическая немощь далеко не всегда сочетается с умственной неполноценностью. Насколько я в курсе, те дети с синдромом Дауна, у которых была мозаичная форма этого заболевания, могли худо-бедно адаптироваться в суровом мире. А вот те, у кого была полная лишняя хромосома, были безнадежны. У Эдвина была именно эта форма синдрома. Это сочеталось не только с умственной неполноценностью, но и с большой физической силой. Он просто слишком сильно обнял свою сестру. За шею. Няня не смогла его сразу оторвать. Прибежавшие на крик родители проделали все необходимые манипуляции, но сердце девочки остановилось. Эдвин пережал какой-то нерв, вроде бы блуждающий. Отец семейства все равно вызвал «Скорую помощь». И тут случилось чудо. Девочка ожила. А вот того, что это уже была не Гермиона, никто не заметил.
Впрочем, это было совершенно неудивительно. И объясняло неясности канона. Грейнджеры совершили большинство ошибок, типичных для тех, кто оказался в том же положении, что и они. Наверное, каждая мать, родившая больного ребенка, чувствует свою вину перед ним, даже если никакой вины и нет. Крошечный и незаметный сбой в самом начале формирования эмбриона привел к трагедии. Сперва все было более менее нормально, как это и бывает с младенцами. Но постепенно становилось все хуже и хуже. Ребенок отставал в развитии, и это становилось все более заметно. К тому же рядом был еще один малыш, у которого все было в полном порядке. Гермиона была старше на два с половиной года.
Мне не досталась память девочки, но было легко представить чувства и мысли ее матери. К тому же, как я поняла из некоторых обмолвок, а потом и из найденных в ящике стола в отцовском кабинете документов, Джон Грейнджер не был биологическим отцом Гермионы. Он ее удочерил. До этого она носила девичью фамилию своей матери. Купер.
Так вот миссис Грейнджер очень переживала, что не смогла родить здорового ребенка от любимого мужчины. Часть обязанностей по присмотру за Эдвином была переложена на Гермиону. Что естественно лишало ее обычных друзей и подруг.
У мальчика была няня, которая неплохо справлялась со своими обязанностями, но на всех прогулках дети были вместе. Эдвин тянулся к сестренке, что было совершенно естественно, да и она его не отталкивала. Но это отталкивало других детей. И дело было не только в специфической внешности мальчика. Эдвин не умел играть в обычные детские игры, особенно в те, где требовалось взаимодействие и распределялись роли. Он просто не понимал, что это такое.
Он радостно бегал следом, стучал игрушками по качелям и горкам, разбрасывал песок. И был слишком силен для обычного ребенка. И однажды он задушил котенка. Он не хотел причинить вреда пушистому зверьку, он просто слишком сильно его обнял.
Родители и няни теперь очень пристально следили за тем, чтобы их дети не подходили слишком близко к Эдвину Грейнджеру. Тень этой неприязни накрыла и Гермиону.
Если бы миссис Грейнджер не зацикливалась на социализации своего младшего сына, не мешала бы дочери жить собственной жизнью, не вбивала бы в девочку избыточную толерантность, все могло бы быть не так плохо. Ну есть у девочки больной братишка, с кем не бывает. Но девочка без брата была только в детском саду и школе. На обычных прогулках Эдвин всегда был рядом, радостно гукал, стучал игрушками и мог невзначай сильно толкнуть другого ребенка. Так желающих общаться с Гермионой вне школы скоро не осталось. В гости к ней не ходили по тем же причинам. И не приглашали в гости тоже. Миссис Грейнджер почему-то считала, что любое приглашение распространяется и на Эдвина.
Постепенно Гермиона стала тяготиться обществом своего брата. Единственным поводом не заниматься им, который признавала ее мать, были уроки и чтение. Так и появился книжный червь. К тому же миссис Грейнджер прекрасно понимала, что они с мужем не вечные, а Эдвин всегда будет нуждаться в опеке. Естественным считалось то, что после смерти родителей ношу взвалит на себя Гермиона. Чтобы достойно содержать больного брата, надо иметь хороший доход, для чего стоило учиться. Чувства и планы самой Гермионы в расчет не брались. И как не дико это звучит, но такое поведение было типичным для родителей больных детей. Сама с такими сталкивалась.
Теперь становилось понятным, почему Гермиона никогда не приглашала никого в гости, а сама охотно сбегала из отчего дома в «Нору», в дом на Гриммо, 12, на поиски крестражей. Возможно, что и изменение памяти родителей планировалось раньше. Нет, речь не идет об изощренном коварстве, но такие мысли вполне могли приходить в голову. И необходимость прятать семью от Упивающихся Смертью стала просто пусковым крючком для давно задуманного. Пусть живут в Австралии, няньчаются с больным сыном и забудут о наличие дочери. И всем будет хорошо.
К тому же с возрастом Эдвин вполне мог стать агрессивным, а было еще и половое созревание. Я вспомнила еще несколько жутковатых историй. Да уж… А Гермиона девочка обстоятельная, наверняка изучила всю имеющуюся литературу, а не только душеспасительные брошюрки про-лайферов и иже с ними. И не мне ее осуждать. Вернее, ее вообще никто не смеет осуждать в данном случае.
Я же, одинокая взрослая баба с кучей тараканов в голове и невнятными перспективами в прошлой жизни, тем более не горела желанием переть на себе это сокровище. Пожалуй, стоило найти себе местечко в мире магии и обрубить все концы в этом еще раньше, не дожидаясь седьмого курса.
читать дальшеИз зеркала на меня смотрела девочка лет десяти с кудрявыми непослушными волосами и большими передними зубами. Гермиона Джейн Грейнджер. Хорошая девочка, отличница. Магглорожденная ведьма. А при чем тут я?
Видимо при том, что в меня попала молния. Нет, я не купалась в грозу, не пряталась под одиноко стоящим деревом. И мобильник в самый неподходящий момент у меня тоже не зазвонил. Грозы вообще не было, хотя парило с самого утра, и в атмосфере явственно чувствовался избыток электричества. Кто там знает, может быть потом и пролились небеса ливнем, но мне досталась шаровая молния. Светящийся шарик неторопливо влетел в распахнутое окно и, слегка потрескивая, двинулся в мою сторону. Пахло озоном. Мне стало жутко. Телевизор был выключен, но из розетки я шнур не выдернула, так что кошмарный шарик имел полное право спалить громоздкий агрегат. Включен был ноутбук, перед которым я и сидела, просматривая сайты с фанфиками по Гарри Поттеру в поисках интересных новинок. Ноут было жалко намного больше, чем телевизор. Я очень медленно протянула руку, чтобы выдернуть шнур питания из розетки, но не преуспела. Бывший таким неторопливым жуткий гость буквально ринулся в мою сторону. Последнее, что я помню, это яркая вспышка.
Очнулась я уже в этом теле. Интересно, куда делась Гермиона? И почему я вообще в нее попала? Слышала, что после удара молнии отдельные люди выживали и даже приобретали некоторые паранормальные способности. Но чтобы попасть в литературный персонаж… Может, я просто брежу? Хотя не похоже. Ладно, будем осматриваться и собирать информацию. Деваться все равно некуда.
Гермиону Грейнджер, как выяснилось, убил ее младший брат. Нет, это было не специально. Эдвин не ненавидел старшую сестру. Это было выражением любви и симпатии. Просто обнял он ее слишком сильно. Эдвин Джон Грейнджер родился с синдромом Дауна.
Рождение больного ребенка – чудовищная трагедия, которой не пожелаешь и злейшему врагу. К тому же болезнь болезни рознь. Физическая немощь далеко не всегда сочетается с умственной неполноценностью. Насколько я в курсе, те дети с синдромом Дауна, у которых была мозаичная форма этого заболевания, могли худо-бедно адаптироваться в суровом мире. А вот те, у кого была полная лишняя хромосома, были безнадежны. У Эдвина была именно эта форма синдрома. Это сочеталось не только с умственной неполноценностью, но и с большой физической силой. Он просто слишком сильно обнял свою сестру. За шею. Няня не смогла его сразу оторвать. Прибежавшие на крик родители проделали все необходимые манипуляции, но сердце девочки остановилось. Эдвин пережал какой-то нерв, вроде бы блуждающий. Отец семейства все равно вызвал «Скорую помощь». И тут случилось чудо. Девочка ожила. А вот того, что это уже была не Гермиона, никто не заметил.
Впрочем, это было совершенно неудивительно. И объясняло неясности канона. Грейнджеры совершили большинство ошибок, типичных для тех, кто оказался в том же положении, что и они. Наверное, каждая мать, родившая больного ребенка, чувствует свою вину перед ним, даже если никакой вины и нет. Крошечный и незаметный сбой в самом начале формирования эмбриона привел к трагедии. Сперва все было более менее нормально, как это и бывает с младенцами. Но постепенно становилось все хуже и хуже. Ребенок отставал в развитии, и это становилось все более заметно. К тому же рядом был еще один малыш, у которого все было в полном порядке. Гермиона была старше на два с половиной года.
Мне не досталась память девочки, но было легко представить чувства и мысли ее матери. К тому же, как я поняла из некоторых обмолвок, а потом и из найденных в ящике стола в отцовском кабинете документов, Джон Грейнджер не был биологическим отцом Гермионы. Он ее удочерил. До этого она носила девичью фамилию своей матери. Купер.
Так вот миссис Грейнджер очень переживала, что не смогла родить здорового ребенка от любимого мужчины. Часть обязанностей по присмотру за Эдвином была переложена на Гермиону. Что естественно лишало ее обычных друзей и подруг.
У мальчика была няня, которая неплохо справлялась со своими обязанностями, но на всех прогулках дети были вместе. Эдвин тянулся к сестренке, что было совершенно естественно, да и она его не отталкивала. Но это отталкивало других детей. И дело было не только в специфической внешности мальчика. Эдвин не умел играть в обычные детские игры, особенно в те, где требовалось взаимодействие и распределялись роли. Он просто не понимал, что это такое.
Он радостно бегал следом, стучал игрушками по качелям и горкам, разбрасывал песок. И был слишком силен для обычного ребенка. И однажды он задушил котенка. Он не хотел причинить вреда пушистому зверьку, он просто слишком сильно его обнял.
Родители и няни теперь очень пристально следили за тем, чтобы их дети не подходили слишком близко к Эдвину Грейнджеру. Тень этой неприязни накрыла и Гермиону.
Если бы миссис Грейнджер не зацикливалась на социализации своего младшего сына, не мешала бы дочери жить собственной жизнью, не вбивала бы в девочку избыточную толерантность, все могло бы быть не так плохо. Ну есть у девочки больной братишка, с кем не бывает. Но девочка без брата была только в детском саду и школе. На обычных прогулках Эдвин всегда был рядом, радостно гукал, стучал игрушками и мог невзначай сильно толкнуть другого ребенка. Так желающих общаться с Гермионой вне школы скоро не осталось. В гости к ней не ходили по тем же причинам. И не приглашали в гости тоже. Миссис Грейнджер почему-то считала, что любое приглашение распространяется и на Эдвина.
Постепенно Гермиона стала тяготиться обществом своего брата. Единственным поводом не заниматься им, который признавала ее мать, были уроки и чтение. Так и появился книжный червь. К тому же миссис Грейнджер прекрасно понимала, что они с мужем не вечные, а Эдвин всегда будет нуждаться в опеке. Естественным считалось то, что после смерти родителей ношу взвалит на себя Гермиона. Чтобы достойно содержать больного брата, надо иметь хороший доход, для чего стоило учиться. Чувства и планы самой Гермионы в расчет не брались. И как не дико это звучит, но такое поведение было типичным для родителей больных детей. Сама с такими сталкивалась.
Теперь становилось понятным, почему Гермиона никогда не приглашала никого в гости, а сама охотно сбегала из отчего дома в «Нору», в дом на Гриммо, 12, на поиски крестражей. Возможно, что и изменение памяти родителей планировалось раньше. Нет, речь не идет об изощренном коварстве, но такие мысли вполне могли приходить в голову. И необходимость прятать семью от Упивающихся Смертью стала просто пусковым крючком для давно задуманного. Пусть живут в Австралии, няньчаются с больным сыном и забудут о наличие дочери. И всем будет хорошо.
К тому же с возрастом Эдвин вполне мог стать агрессивным, а было еще и половое созревание. Я вспомнила еще несколько жутковатых историй. Да уж… А Гермиона девочка обстоятельная, наверняка изучила всю имеющуюся литературу, а не только душеспасительные брошюрки про-лайферов и иже с ними. И не мне ее осуждать. Вернее, ее вообще никто не смеет осуждать в данном случае.
Я же, одинокая взрослая баба с кучей тараканов в голове и невнятными перспективами в прошлой жизни, тем более не горела желанием переть на себе это сокровище. Пожалуй, стоило найти себе местечко в мире магии и обрубить все концы в этом еще раньше, не дожидаясь седьмого курса.
@темы: фанфики
А в каноне никто не сказал, что нельзя.
Там Макгонагалл была, капитан команды, у которого не было ловца
и Рон, который "Гарри, это так здорово!". И всё.
Что опасно, что травмы, что учеба - да кому до этого дело.
Дурслям, что ли?
Все остальные факультеты оченно Харричке завидуют,
Снейпу приказали не вмешиваться, остальным по-фигу.
Первый курс красно-золотых еще друг к другу не принюхался,
Грейнджер уже самоизолировалась прыжками на парте и поднятой рукой.
Вот и никто ничего не сказал.
Здесь совсем другая ситуации. Плюс Устав школы на руках.
Пилотажная группа "Гриффиндорские стрижи"?
И "слизеринские ужи"
"Когтевранские чижи"
"Хаффлпаффские ежи"
Угу. Возьмет Гермиона устав, пойдет бороться за закон и порядок и благополучно самоизолируется: во-первых, она просто завидует, что Гарри взяли в команду, а ее - нет, хотя она тоже хорошо летает. Во-вторых, Гаррик, насколько я помню, должностью ловца был счастлив по уши, а она за товарища не рада. В-третьих, ей наплевать на родной факультет, у которого появился шанс выиграть Кубок по Квиддичу.
Не-ет, это не та ситуация, где она может что-то сделать, сама не подставившись.
тапочек
читать дальше
luchik__cveta
А вот это правило в каноне точно нарушили. Публично и демонстративно: не распаковывай, блин, Гарри, сверток в форме метлы в Большом Зале, тогда никто и не догадается, что тебе не варежки прислали.
да ладно? если вспомнить сверток, то по форме определенно метла. Там разве что Рон бы не догадался...
или я путаю канон книги с каноном фильма?
Угу. Но в прилагаемой записке Гарри просили именно об этом.
или я путаю канон книги с каноном фильма?
В смысле? Сверток с метлой - он и выглядит, как сверток с метлой, очень трудно спутать. И уж волшебнику, его увидевшему, именно метла в первую очередь на ум придет.
Прям-таки и намекнуть? Тоньше надо быть, деликатнее. Всего-то и нужно, что дождаться, когда Поттер заведет свою волынку, что он, дескать, "просто Гарри", и эдак тепло, с мордой лица "я-полностью-на-твоей-стороне" сказать, что здесь все свои, ситуацию с его исключительностью понимают и принимают, поэтому не нужно лицемерить - его все равно никто не осуждает.
А когда Поттер взбухнет и возмутится, резонно заметить, что раз уж Гарри принимает как должное, что к нему относятся как к Избранному, и даже не пытается отказываться от незаслуженных привелегий, то и нефиг тут воздух попросту сотрясать.
Ага, уйдет. Подведет товарищий и факультет... А они его потом затравят, как показали второй, четвертый и пятый годы его обучения в Хоге, у Грифов это очень хорошо получается. Плюс Маккошка не простит, плюс ДДД на душеспасительную беседу вызовет, а он и не таких, как одиннадцатилетний пацан, который отчаянно стремится к тому, чтобы его оценили и похвалили, убалтывал.
ИМХО, уйти из команды Гари может только до первого матча, потом - только ногами вперед... Да и то - откачают, назад занесут...
какая записка?
хотя ладно, я забыла канонГлупый ребенок, ради чужой прихоти, неумения думать и потакания дурацкой "хотелке", настроит против себя полшколы. Оно же понятно, что на место ловца возможно кто-то и из старших курсов готовится, ждет отбора, нервничает, а тут "вне конкурса" и в нарушение правил пусть и негласных, да еще не закончившего курс по полетам первака берут в команду. Разочарование... Да и другим первокурсникам это как вызов. Если Гермиона грифов успокоила, то вот тот же Малфой выскажется. Это же нечестно и совсем неблагородно соглашаться на подобные подачки. Не даром Снейп в свое время говорил, что Поттер ведет себя вызывающе. Он конечно не столько ведет, сколько его ведут, но сопротивляться он как-то даже не пытался. Дурачок.
А играть можно и вне факультетской команды, им же тренер предлагал снитч выпустить. Так что да, подспудное тщеславие таки у Гарри видимо было. Можно оправдывать себя как угодно, но истина в том что Гарри ХОТЕЛ попасть в команду и играть, пусть даже и нечестно. Какая-то справедливость была бы если бы Гарри допустили до отборочных, как исключение из правил, но в команду бы взяли на общих основаниях, то есть если бы он действительно обыграл других претендентов на место ловца.
Через Крауча-старшего провести в Министерстве Положение о фигурных (парном, синхронном...) полетах на метлах. В каноне было, что существовал отбор на квиддич, значит, желающих хватало. Вот их привлечь, натренироваться и провести соревнования с приглашением родственников-родителей, награждение - крутая метла. Здесь можно и Малфоя старшего через Драко подтянуть насчет призов и чтобы не было обид, что Гарри разрешили квиддич, а ему - нет. Где-то читала, что в квиддич играли только чистокровные, потому что вестибулярный аппарат маглорожденных не выдерживал нагрузок. А здесь можно всех привлечь.
Т.е. основная мысля такая, чтобы квиддич не был огнем в единственном окошке.
Да и шансов на последующие отборы у фанатов квиддича станет побольше при таких тренировках.
Ну и оправдать наличие в Хоге ОТДЕЛЬНОГО препода по полетам. Никогда не могла понять, что Хуч делала весь год, после того как первогодок научит летать. В каноне вообще про единственный урок речь шла
П.С. А в роли черта - Уизли №6. И на плешь ему, на плешь!