"А мораль из этого такова, - промолвила Герцогиня" (С)
Небольшая заготовка. Поттеры живы, Гарри - не Гарри. Пусть будет.
читать дальшеПочему я не умер, вот единственная мысль, которая билась в голове симпатичного молодого человека, который еще несколько часов назад считал, что его зовут Гарри Поттер. Смерть казалась ему самым логичным и милосердным выходом. По крайней мере он бы умер уверенным, что у него были любящие родители и крестный. А теперь все это рухнуло. Родители были не его, к тому же они не умирали, как и Сириус Блэк.
Но обо всем по порядку. Вот что можно было уяснить из криков, взаимных упреков и подколок и велеречивых объяснений.
Северус Снейп не ограничился просьбами пощадить или защитить Лили, обращенными к Волдеморту и Дамблдору. Он и саму подругу детства предупредил. Лили Поттер дурой не была. Пусть она и не поверила сразу Снейпу, но задумалась. И стала внимательно наблюдать за происходящим. Она вела дневник, старательно записывая мельчайшие события. И выводы из этих записей ей ужасно не понравились. Опасность была нешуточной. И по всему выходило, что ни ей, ни ее мужу, ни их ребенку живым из директорской авантюры не выскочить. Идеалы света идеалами света, но умирать во цвете лет не хотелось. Так что как только на домик в Годриковой Лощине были наложены чары Фиделиуса, миссис Поттер подлила дорогому супругу сильное снотворное, а сама, подхватив ребенка и загодя собранные вещи и деньги, рванула куда подальше. Связей с маггловским миром она не рвала, прекрасно понимая пользу жизни на два мира. Документы у нее сохранились. Она и Гарри выправила метрику. На свою девичью фамилию. Так что уже через пару часов самолет уносил миссис Эванс с сынишкой через океан.
Очухавшийся Джеймс Поттер обнаружил пустой дом и записку от жены, где та уведомляла его о результатах своих размышлений и выдвигала условия. Связаться с Лили и увидеть сына он мог только принеся клятву о неразглашении.
Джеймс Поттер жену любил. И умирать не собирался. Выводы Лили он признал здравыми. Так что между делом света и семьей был сделан однозначный выбор в пользу семьи. Джеймс и Сириуса с собой прихватил.
Дамблдор узнал о бегстве Поттеров не сразу, тревогу забил Петтигрю. Директор был в ужасе. Из любовно приготовленной ловушки на Темного Лорда самым наглым образом сбежал сыр. Но делать что-то было надо и Поттерам быстренько приготовили замену. Жулик из Лютного и пойманная там же проститутка под Империо и оборотным зельем изображали Джеймса и Лили. А вот с заменой Гарри пришлось повозиться. Оборотное зелье для такого маленького ребенка было смертельным ядом. А мальчик должен был быть похож на своих родителей. Подходящего зеленоглазого малыша раздобыл Аластор Моуди.
И случился тот самый Хэллоуин. Малыш каким-то чудом остался жив. Лорд развоплотился, а Поттеры захотели вернуться на родину.
Дамблдор поставил им жесткие условия. Выживший малыш должен был остаться Гарри Поттером и довести свою миссию до конца. А сами Поттеры могли вернуться домой только после окончательной победы Сил Добра и Света. На ребенка наложили сильные темномагические чары, которые превращали его в копию Джеймса Поттера, только глаза оставались прежними. Но ведь все прекрасно помнили, что яркие зеленые глаза были у Лили Эванс.
Трогать деньги Поттеров Дамблдор не имел права. Именно поэтому Гарри не давали в руки ключ от сейфа и строго контролировали его траты. Только учебники и школьные принадлежности. Метлу на первом курсе пришлось покупать Дамблдору. Как и парадную мантию на четвертом. «Молнию» да, подарил Сириус. Но для Блэка это были сущие гроши.
А теперь, когда все наконец кончилось, Потеры и Блэк хотели жить на родине.
- А как же меня зовут? - потрясенно спросил уже не Гарри.
- Эдмунд Эверард, - любезно просветила его женщина, которую он столько лет считал своей матерью, - признанный бастрад Эдварда Эверарда от магглорожденной ведьмы Сесили Уотс. Дамблдор сказал, что Эверарды проклятый Род. Уже пять поколений после наступления совершеннолетия они начинали терять магию и постепенно превращались в сквибов. А до этого были сильными волшебниками. Не знаю, оставили ли тебе какие-нибудь деньги, но ты сам понимаешь, что в Хогвартсе тебе больше делать нечего. Зачем учиться, если магию ты все равно потеряешь.
- Ну, Лилс, - добродушно усмехнулся Джеймс Поттер, - парень может выучить иностранные языки и переводить книги. Или устроиться у магглов. Если денег у него нет, то мы с Сири можем подкинуть на первое время.
Лили поджала губы. Похоже, что делиться деньгами она не собиралась.
- На вот, - Джеймс сунул в руку Эдмунда мешочек с деньгами, - тут десять галлеонов. Столько стоит проверка в Гринготсе. Вдруг тебе действительно что оставили. Ну а если нет, то посмотрим. Только сперва прими зелье, которое вернет тебе твой родной вид. Не очень-то приятно, знаешь ли, любоваться на свою копию.
Эдмунд послушно выпил из поднесенного флакона. Его тут же скрутило от боли.
- Ну вот, - услышал он, когда отдышался, - очень даже симпатичный парень.
Ему поднесли зеркало.
Да, никакого сходства с Поттерами не осталось. Черты лица оказались более тонкими, заострился подбородок, стали выше скулы. Нос обзавелся легкой горбинкой. Губы стали тоньше и капризно изогнулись. Бывшие черными и непослушными волосы стали каштановыми и легли мягкими локонами. Да и зеленые глаза, лишившись очков, стали больше и выразительней. Роста и мышц естественно не прибавилось. Все-таки это тело голодало и переживало все трудности и лишения, выпавшие на долю своего хозяина. Но сложен Эдмунд был пропорционально.
- Ну вот и все, - радостно заявила Лили.
- Если что, обращайся, - кивнул Джеймс.
А Сириус похлопал по плечу и тоже сунул в руки звякнувший мешочек. И уже не Гарри остался один. Оглушенным и опустошенным.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Гермиона Грейнджер.
- Гарри? - спросила она.
- Уже нет, - хрипло ответил он.
Вслед за Гермионой вошел Рон.
- И как ты тут, дружище?
Скрывать все от друзей смысла не было. Да и так узнают. Гермиона охала, а Рон крутил головой.
- Знаешь. - сказала Гермиона, - наверное их можно понять, они боялись за своего ребенка. А Дамболдор должен был остановить Волдеморта.
Эдмунд кивнул. На Поттеров он и не сердился. Их тоже никто не спрашивал, они просто спасали свои жизни. Блэк... Ну его заставили, что уж там. А вот Дамблдор... Но с него уже и не спросишь. Даже портрет не сохранился. После того, как Гарри посмотрел воспоминания Снейпа, в башенку ударила шальная Бомбарда. Большую часть портретов удалось восстановить, все-таки директора были людьми уважаемыми, их изображения хранились в министерстве, в госпитале св. Мунго или у благодарных потомков. А вот у Дамблдора был единственный портрет, который и сгорел без остатка.
- Как жалко, что ты станешь сквибом, - покачала головой Гермиона, - но есть же специальности, где не надо колдовать. Только надо будет учиться.
- Да, дружище, - кивнул Рон, - жалко. Мог бы в квиддич играть или в аврорат пойти.
Эдмунд вздохнул. Да, об этом придется забыть. Надо искать другую профессию. Не известно, что там с наследством.
- Подожди, - сказал он, - а магазинчик близнецов? Мы же заключали договор? Мне ведь что-то положено? Пусть немного, но на жизнь хватит.
Рон закусил губу.
- Они ведь договор с Гарри Поттером заключали, - пробормотал он.
- Но тысяча галлеонов-то моя, - обалдел Эдмунд.
Рон отвел глаза. Все было ясно. Обидно, но … понятно и объяснимо. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
- Ты в Гринготс пойдешь? - спросила Гермиона.
- Да, - кивнул Эдмунд, - только позже. Мне... мне надо привыкнуть.
Гермиона и Рон кивнули.
- Ты всегда можешь обращаться к нам за помощью, - сказала Гермиона, - я с удовольствием узнаю для тебя, какие специальности тебе могут подойти, и подберу необходимые учебники. Жизнь не заканчивается, правда!
- Спасибо, Гермиона, ты настоящий друг, - сказал Эдмунд.
И ребята ушли.
Эдмунд осмотрелся. Он знал, что находится в «Дырявом котле». Узнать бы еще на сколько дней оплатили комнату. Его сундук стоял тут же. Разумеется, там не было ни мантии-невидимки, ни карты мародеров. Это было не его. Исчезла и «Молния». Конечно, зачем тому, кто скоро станет сквибом такая метла. Остались только мантии, учебники, писчие принадлежности... Зачем ему все это? Разве что на память. И палочки не было. Ну да, та самая, сестра Волдемортовой, была сломана. А палочку Малфоя у него забрали. Ничего, обойдется. Действительно, стоило сходить в Гринготс и выяснить состояние дел. Может у него хоть какие-то родственники есть? Настоящие... Тем более, что за ограбление банка его теперь точно не привлекут. Почему-то от этого вдруг стало весело.
Гоблин равнодушно принял плату за проверку, рассмотрел линии и надписи, проявившиеся на пергаменте и протянул Эдмунду ключ.
- Сейф номер триста тринадцать, - проскрипел он, - желаете осмотреть?
- Конечно, - кивнул Эдмунд.
Его надежды на безбедную жизнь длились ровно столько, сколько заняла поездка на тележке. Сейф был практически пуст. Посредине лежала волшебная палочка, небольшой мешочек, в котором оказался один галлеон и коробочка с простым серебряным колечком. Еще имелся запечатанный конверт.
- Будете забирать? - равнодушно спросил гоблин. - Сейф оплачен на сто лет вперед, отказываться не советую. Вдруг деньгами обзаведетесь.
- А сквибы могут пользоваться сейфами? - спросил Эдмунд.
Гоблин удивленно взглянул на него.
- Могут, если это не родовой сейф, конечно, - ответил он.
И Гарри вернулся в гостиницу.
Как оказалось, комната была оплачена за два дня. То есть он мог тут переночевать. А вот потом... Но сейчас было важнее прочитать письмо.
«Привет, ублюдок!» - начиналось послание. Эдмунд даже глаза протер, но надпись не поменялась. Да уж, не такого он ожидал от родного отца.
«Раз уж ты читаешь это письмо, то эта шлюха точно выжила, а ты родился. Что ж, Эверарды всегда умели проигрывать. Но денег ты не получишь. В кошеле будет появляться по одному галлеону в день, с голоду не подохнешь. Дом оставляю тебе, жалко уничтожать. А палочка должна подойти. Кольцо — портал в мой дом. Живи и радуйся. Я много лет пытался преодолеть проклятие, почти справился, но не учел жажду жизни этой шлюхи. И, похоже, она была оборотнем. Ну и пикси с ней, роды должны были ее убить. Нарекаю тебя Эдмундом, наследничек.
Эдвард Эверард».
Эдмунд несколько раз перечитал письмо. Ничего не понял. Но, похоже, что дом у него все-таки будет. Почему бы туда не отправиться? Даже если там беспорядок, то убираться он умеет, причем не пользуясь магией.
Он собрал свои вещи, сунул в карман кошель, письмо и волшебную палочку, уменьшил сундук, рассудив, что от пары заклинаний сквибом точно не станет, и тоже убрал его в карман, и надел на палец кольцо.
Палец укололо. Ясно, артефакту была нужна кровь, чужака в дом пускать не собирались. Наверное, нужно было дать команду.
- Домой! - четко выговорил Эдмунд.
И ощутил хорошо знакомый рывок.
Он оказался в какой-то совершенно незнакомой местности. И безлюдной. Небольшой дом, вырубленный в скале, стоял на берегу прекрасного горного озера. Эдмунд огляделся. Здесь было очень красиво. И чувствовался такой покой... Да, ему бы хотелось тут жить.
Дверная ручка тоже уколола ему руку и получила свою порцию крови. И Эдмунд вошел в дом своего отца...
Через час он сидел на кухне, пил огневиски и приходил в себя. Потому что раньше в подобных домах он никогда не был. Ибо маг, который обитал тут, явно был помешан на сексе. И роскоши. Сам дом был небольшим и состоял из кухни, совмещенной со столовой, гостиной и кабинета на первом этаже, и огромных спальни и купальни на втором. По идее были еще мансарда и подвал, но туда новый хозяин заглядывать не стал. Впечатлений хватало.
Даже в Малфой-мэноре он не видел такой безумной роскоши. Полы устилали огромные ковры, ноги тонули в их ворсе по щиколотку. Стены покрывали шелковые ткани. Вся мебель была из драгоценных пород дерева. Каждая безделушка была из золота, серебра или полудрагоценных камней. На кухне буфеты ломились от драгоценной посуды. Кладовая оказалась забита деликатесами. Чары Стазиса прекрасно все сохранили.
В гостиной был огромный диван, два кресла у мраморного камина, изящный столик и небольшая горка. Все это великолепие, включая камин, было густо покрыто резьбой. Когда-то давно еще Гарри видел по телевизору научно-популярную передачу, где говорилось про какой-то храм в Индии. Название Эдмунд не запомнил. Он только помнил чудовищно непристойные фризы, раскрытый рот потрясенного Дадли и возмущенный вопль Петунии. А вот теперь у него была прекрасная возможность рассмотреть те самые изображения. Эдмунд глотнул еще виски и покрутил головой. Он и не знал, что ТАК можно. Тем более, что герои изображений резвились группами, в которые иногда входили и животные. Серебряные подсвечники изображали похотливых сатиров и сладострастных нимф в непристойных позах. Под потолком висела большая масляная лампа. Фитили крепились к огромным фаллосам, на которых восседали обнаженные ведьмы.
В спальне центральное место занимала кровать исполинских размеров, на которой вполне могла расположиться компания, вырезанная на камине, включая слона. И опять ковры, шелка, атлас, парча, резьба и непристойные изображения. Купальня тоже впечатляла. Ванной назвать это помещение язык не поворачивался. Бассейн розового мрамора с золотистыми прожилками был уснащен не только удобными ступенями, но и всевозможными скамеечками, подставками и поручнями, о назначении которых было легко догадаться, увидев убранство остальных комнат. В этом бассейне занимались тем же, что и в исполинской кровати.
А краны были из чистого золота. И тоже изображали всякое непотребство.
И как жить в таком доме?! КАК?!
Но денег в кошельке было мало, огневиски было крепким, и бывший Гарри Поттер, а теперь Эдмунд Эверард рухнул на гигантскую кровать и забылся пьяным сном.
читать дальшеПочему я не умер, вот единственная мысль, которая билась в голове симпатичного молодого человека, который еще несколько часов назад считал, что его зовут Гарри Поттер. Смерть казалась ему самым логичным и милосердным выходом. По крайней мере он бы умер уверенным, что у него были любящие родители и крестный. А теперь все это рухнуло. Родители были не его, к тому же они не умирали, как и Сириус Блэк.
Но обо всем по порядку. Вот что можно было уяснить из криков, взаимных упреков и подколок и велеречивых объяснений.
Северус Снейп не ограничился просьбами пощадить или защитить Лили, обращенными к Волдеморту и Дамблдору. Он и саму подругу детства предупредил. Лили Поттер дурой не была. Пусть она и не поверила сразу Снейпу, но задумалась. И стала внимательно наблюдать за происходящим. Она вела дневник, старательно записывая мельчайшие события. И выводы из этих записей ей ужасно не понравились. Опасность была нешуточной. И по всему выходило, что ни ей, ни ее мужу, ни их ребенку живым из директорской авантюры не выскочить. Идеалы света идеалами света, но умирать во цвете лет не хотелось. Так что как только на домик в Годриковой Лощине были наложены чары Фиделиуса, миссис Поттер подлила дорогому супругу сильное снотворное, а сама, подхватив ребенка и загодя собранные вещи и деньги, рванула куда подальше. Связей с маггловским миром она не рвала, прекрасно понимая пользу жизни на два мира. Документы у нее сохранились. Она и Гарри выправила метрику. На свою девичью фамилию. Так что уже через пару часов самолет уносил миссис Эванс с сынишкой через океан.
Очухавшийся Джеймс Поттер обнаружил пустой дом и записку от жены, где та уведомляла его о результатах своих размышлений и выдвигала условия. Связаться с Лили и увидеть сына он мог только принеся клятву о неразглашении.
Джеймс Поттер жену любил. И умирать не собирался. Выводы Лили он признал здравыми. Так что между делом света и семьей был сделан однозначный выбор в пользу семьи. Джеймс и Сириуса с собой прихватил.
Дамблдор узнал о бегстве Поттеров не сразу, тревогу забил Петтигрю. Директор был в ужасе. Из любовно приготовленной ловушки на Темного Лорда самым наглым образом сбежал сыр. Но делать что-то было надо и Поттерам быстренько приготовили замену. Жулик из Лютного и пойманная там же проститутка под Империо и оборотным зельем изображали Джеймса и Лили. А вот с заменой Гарри пришлось повозиться. Оборотное зелье для такого маленького ребенка было смертельным ядом. А мальчик должен был быть похож на своих родителей. Подходящего зеленоглазого малыша раздобыл Аластор Моуди.
И случился тот самый Хэллоуин. Малыш каким-то чудом остался жив. Лорд развоплотился, а Поттеры захотели вернуться на родину.
Дамблдор поставил им жесткие условия. Выживший малыш должен был остаться Гарри Поттером и довести свою миссию до конца. А сами Поттеры могли вернуться домой только после окончательной победы Сил Добра и Света. На ребенка наложили сильные темномагические чары, которые превращали его в копию Джеймса Поттера, только глаза оставались прежними. Но ведь все прекрасно помнили, что яркие зеленые глаза были у Лили Эванс.
Трогать деньги Поттеров Дамблдор не имел права. Именно поэтому Гарри не давали в руки ключ от сейфа и строго контролировали его траты. Только учебники и школьные принадлежности. Метлу на первом курсе пришлось покупать Дамблдору. Как и парадную мантию на четвертом. «Молнию» да, подарил Сириус. Но для Блэка это были сущие гроши.
А теперь, когда все наконец кончилось, Потеры и Блэк хотели жить на родине.
- А как же меня зовут? - потрясенно спросил уже не Гарри.
- Эдмунд Эверард, - любезно просветила его женщина, которую он столько лет считал своей матерью, - признанный бастрад Эдварда Эверарда от магглорожденной ведьмы Сесили Уотс. Дамблдор сказал, что Эверарды проклятый Род. Уже пять поколений после наступления совершеннолетия они начинали терять магию и постепенно превращались в сквибов. А до этого были сильными волшебниками. Не знаю, оставили ли тебе какие-нибудь деньги, но ты сам понимаешь, что в Хогвартсе тебе больше делать нечего. Зачем учиться, если магию ты все равно потеряешь.
- Ну, Лилс, - добродушно усмехнулся Джеймс Поттер, - парень может выучить иностранные языки и переводить книги. Или устроиться у магглов. Если денег у него нет, то мы с Сири можем подкинуть на первое время.
Лили поджала губы. Похоже, что делиться деньгами она не собиралась.
- На вот, - Джеймс сунул в руку Эдмунда мешочек с деньгами, - тут десять галлеонов. Столько стоит проверка в Гринготсе. Вдруг тебе действительно что оставили. Ну а если нет, то посмотрим. Только сперва прими зелье, которое вернет тебе твой родной вид. Не очень-то приятно, знаешь ли, любоваться на свою копию.
Эдмунд послушно выпил из поднесенного флакона. Его тут же скрутило от боли.
- Ну вот, - услышал он, когда отдышался, - очень даже симпатичный парень.
Ему поднесли зеркало.
Да, никакого сходства с Поттерами не осталось. Черты лица оказались более тонкими, заострился подбородок, стали выше скулы. Нос обзавелся легкой горбинкой. Губы стали тоньше и капризно изогнулись. Бывшие черными и непослушными волосы стали каштановыми и легли мягкими локонами. Да и зеленые глаза, лишившись очков, стали больше и выразительней. Роста и мышц естественно не прибавилось. Все-таки это тело голодало и переживало все трудности и лишения, выпавшие на долю своего хозяина. Но сложен Эдмунд был пропорционально.
- Ну вот и все, - радостно заявила Лили.
- Если что, обращайся, - кивнул Джеймс.
А Сириус похлопал по плечу и тоже сунул в руки звякнувший мешочек. И уже не Гарри остался один. Оглушенным и опустошенным.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Гермиона Грейнджер.
- Гарри? - спросила она.
- Уже нет, - хрипло ответил он.
Вслед за Гермионой вошел Рон.
- И как ты тут, дружище?
Скрывать все от друзей смысла не было. Да и так узнают. Гермиона охала, а Рон крутил головой.
- Знаешь. - сказала Гермиона, - наверное их можно понять, они боялись за своего ребенка. А Дамболдор должен был остановить Волдеморта.
Эдмунд кивнул. На Поттеров он и не сердился. Их тоже никто не спрашивал, они просто спасали свои жизни. Блэк... Ну его заставили, что уж там. А вот Дамблдор... Но с него уже и не спросишь. Даже портрет не сохранился. После того, как Гарри посмотрел воспоминания Снейпа, в башенку ударила шальная Бомбарда. Большую часть портретов удалось восстановить, все-таки директора были людьми уважаемыми, их изображения хранились в министерстве, в госпитале св. Мунго или у благодарных потомков. А вот у Дамблдора был единственный портрет, который и сгорел без остатка.
- Как жалко, что ты станешь сквибом, - покачала головой Гермиона, - но есть же специальности, где не надо колдовать. Только надо будет учиться.
- Да, дружище, - кивнул Рон, - жалко. Мог бы в квиддич играть или в аврорат пойти.
Эдмунд вздохнул. Да, об этом придется забыть. Надо искать другую профессию. Не известно, что там с наследством.
- Подожди, - сказал он, - а магазинчик близнецов? Мы же заключали договор? Мне ведь что-то положено? Пусть немного, но на жизнь хватит.
Рон закусил губу.
- Они ведь договор с Гарри Поттером заключали, - пробормотал он.
- Но тысяча галлеонов-то моя, - обалдел Эдмунд.
Рон отвел глаза. Все было ясно. Обидно, но … понятно и объяснимо. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
- Ты в Гринготс пойдешь? - спросила Гермиона.
- Да, - кивнул Эдмунд, - только позже. Мне... мне надо привыкнуть.
Гермиона и Рон кивнули.
- Ты всегда можешь обращаться к нам за помощью, - сказала Гермиона, - я с удовольствием узнаю для тебя, какие специальности тебе могут подойти, и подберу необходимые учебники. Жизнь не заканчивается, правда!
- Спасибо, Гермиона, ты настоящий друг, - сказал Эдмунд.
И ребята ушли.
Эдмунд осмотрелся. Он знал, что находится в «Дырявом котле». Узнать бы еще на сколько дней оплатили комнату. Его сундук стоял тут же. Разумеется, там не было ни мантии-невидимки, ни карты мародеров. Это было не его. Исчезла и «Молния». Конечно, зачем тому, кто скоро станет сквибом такая метла. Остались только мантии, учебники, писчие принадлежности... Зачем ему все это? Разве что на память. И палочки не было. Ну да, та самая, сестра Волдемортовой, была сломана. А палочку Малфоя у него забрали. Ничего, обойдется. Действительно, стоило сходить в Гринготс и выяснить состояние дел. Может у него хоть какие-то родственники есть? Настоящие... Тем более, что за ограбление банка его теперь точно не привлекут. Почему-то от этого вдруг стало весело.
Гоблин равнодушно принял плату за проверку, рассмотрел линии и надписи, проявившиеся на пергаменте и протянул Эдмунду ключ.
- Сейф номер триста тринадцать, - проскрипел он, - желаете осмотреть?
- Конечно, - кивнул Эдмунд.
Его надежды на безбедную жизнь длились ровно столько, сколько заняла поездка на тележке. Сейф был практически пуст. Посредине лежала волшебная палочка, небольшой мешочек, в котором оказался один галлеон и коробочка с простым серебряным колечком. Еще имелся запечатанный конверт.
- Будете забирать? - равнодушно спросил гоблин. - Сейф оплачен на сто лет вперед, отказываться не советую. Вдруг деньгами обзаведетесь.
- А сквибы могут пользоваться сейфами? - спросил Эдмунд.
Гоблин удивленно взглянул на него.
- Могут, если это не родовой сейф, конечно, - ответил он.
И Гарри вернулся в гостиницу.
Как оказалось, комната была оплачена за два дня. То есть он мог тут переночевать. А вот потом... Но сейчас было важнее прочитать письмо.
«Привет, ублюдок!» - начиналось послание. Эдмунд даже глаза протер, но надпись не поменялась. Да уж, не такого он ожидал от родного отца.
«Раз уж ты читаешь это письмо, то эта шлюха точно выжила, а ты родился. Что ж, Эверарды всегда умели проигрывать. Но денег ты не получишь. В кошеле будет появляться по одному галлеону в день, с голоду не подохнешь. Дом оставляю тебе, жалко уничтожать. А палочка должна подойти. Кольцо — портал в мой дом. Живи и радуйся. Я много лет пытался преодолеть проклятие, почти справился, но не учел жажду жизни этой шлюхи. И, похоже, она была оборотнем. Ну и пикси с ней, роды должны были ее убить. Нарекаю тебя Эдмундом, наследничек.
Эдвард Эверард».
Эдмунд несколько раз перечитал письмо. Ничего не понял. Но, похоже, что дом у него все-таки будет. Почему бы туда не отправиться? Даже если там беспорядок, то убираться он умеет, причем не пользуясь магией.
Он собрал свои вещи, сунул в карман кошель, письмо и волшебную палочку, уменьшил сундук, рассудив, что от пары заклинаний сквибом точно не станет, и тоже убрал его в карман, и надел на палец кольцо.
Палец укололо. Ясно, артефакту была нужна кровь, чужака в дом пускать не собирались. Наверное, нужно было дать команду.
- Домой! - четко выговорил Эдмунд.
И ощутил хорошо знакомый рывок.
Он оказался в какой-то совершенно незнакомой местности. И безлюдной. Небольшой дом, вырубленный в скале, стоял на берегу прекрасного горного озера. Эдмунд огляделся. Здесь было очень красиво. И чувствовался такой покой... Да, ему бы хотелось тут жить.
Дверная ручка тоже уколола ему руку и получила свою порцию крови. И Эдмунд вошел в дом своего отца...
Через час он сидел на кухне, пил огневиски и приходил в себя. Потому что раньше в подобных домах он никогда не был. Ибо маг, который обитал тут, явно был помешан на сексе. И роскоши. Сам дом был небольшим и состоял из кухни, совмещенной со столовой, гостиной и кабинета на первом этаже, и огромных спальни и купальни на втором. По идее были еще мансарда и подвал, но туда новый хозяин заглядывать не стал. Впечатлений хватало.
Даже в Малфой-мэноре он не видел такой безумной роскоши. Полы устилали огромные ковры, ноги тонули в их ворсе по щиколотку. Стены покрывали шелковые ткани. Вся мебель была из драгоценных пород дерева. Каждая безделушка была из золота, серебра или полудрагоценных камней. На кухне буфеты ломились от драгоценной посуды. Кладовая оказалась забита деликатесами. Чары Стазиса прекрасно все сохранили.
В гостиной был огромный диван, два кресла у мраморного камина, изящный столик и небольшая горка. Все это великолепие, включая камин, было густо покрыто резьбой. Когда-то давно еще Гарри видел по телевизору научно-популярную передачу, где говорилось про какой-то храм в Индии. Название Эдмунд не запомнил. Он только помнил чудовищно непристойные фризы, раскрытый рот потрясенного Дадли и возмущенный вопль Петунии. А вот теперь у него была прекрасная возможность рассмотреть те самые изображения. Эдмунд глотнул еще виски и покрутил головой. Он и не знал, что ТАК можно. Тем более, что герои изображений резвились группами, в которые иногда входили и животные. Серебряные подсвечники изображали похотливых сатиров и сладострастных нимф в непристойных позах. Под потолком висела большая масляная лампа. Фитили крепились к огромным фаллосам, на которых восседали обнаженные ведьмы.
В спальне центральное место занимала кровать исполинских размеров, на которой вполне могла расположиться компания, вырезанная на камине, включая слона. И опять ковры, шелка, атлас, парча, резьба и непристойные изображения. Купальня тоже впечатляла. Ванной назвать это помещение язык не поворачивался. Бассейн розового мрамора с золотистыми прожилками был уснащен не только удобными ступенями, но и всевозможными скамеечками, подставками и поручнями, о назначении которых было легко догадаться, увидев убранство остальных комнат. В этом бассейне занимались тем же, что и в исполинской кровати.
А краны были из чистого золота. И тоже изображали всякое непотребство.
И как жить в таком доме?! КАК?!
Но денег в кошельке было мало, огневиски было крепким, и бывший Гарри Поттер, а теперь Эдмунд Эверард рухнул на гигантскую кровать и забылся пьяным сном.
@темы: фанфики
Да на кой черт ему нужны ее жалкие силенки? Своих хватает. Понадкусав, он будет ничем не лучше пресловутых Уизли, тем более, получив такое основание, Грейнджер радостно запишет его в монстры, и травля обеспечена. Он сейчас и так в шатком положении, как политически, так и магически. Может, его проклятие не коснулось именно потому, что он не брал от людей магию? Пока это знает только автор.
На мой взгляд, именно информация о папаше Эдмунда для Гермионы была совершенно лишняя. Не надо радикально настроенным девкам подкидывать пищу для диких идей, своих полно.
Либо потому, что таки пожертвовал неоднократно собой и пережил смерть
А учиться регулировать силу и прокачивать ее туда-сюда Целителю все равно будет необходимо.
Насколько я понимаю, то "донорство" Эдмунда из этой оперы. А ведь лечат сперва мертвой водой и лишь затем живой.
Ну, на счет надкусывания, ладно, этО пусть живет. У нее, между прочим, перед Эдмундом долг жизни есть
В общем, моя кровожадность за резкое ухудшение состояния Грейнджер. Может быть, таким образом статус Предателя Крови и получают?
С чего вы взяли? Может, это политику партии и правительства через нее до ГГ донести решили.
А уж она-то согласная - как не быть, с таким упадком сил! Хай ЭЭ "искупает", работает бесплатной батарейкой для идеологически правильных товарищей.
Да не поймет она, не захочет понимать. Все равно скажет, что это Эдмунд ее выпил, правда это или нет. Она же априори для себя хорошая, значит, виноваты будут все вокруг, кроме нее. И это ей все должны, какие там Долги жизни, вы о чем?
И я тоже считаю, что Снейпу надо бы ей память о встрече подправить.
А тут Гермиона что-то требует с него, опять и в ультимативном порядке. Вот ни разу не удивлюсь, если своим фееричным заявлением Гермиона активировала для себя персональную жопу!
Может ли быть так, что таким нужным вещам только маккошка своих студентов не учила, а так то все знают меры безопасности ли хотя бы на что обращать внимание?
Спасибо, Заязочка, ждем проды
ага, и отравиться! Нет уж, пусть Мастер разбирается.
Дура. Эдмунд при всех своих проблемах до сих пор продолжал считать Гермиону другом, даже то что она Рону проболталось понял. Но видимо Грейнджер не судьба иметь друзей ибо дружить по-настоящему она не умеет. Вот интересно, быть верной соратницей, сражаться до конца, идти на смертельный риск вполне, а вот принимать другого человека таким какой он есть, не пытаясь его переделать - нет. А ведь суть дружбы именно в этом.
Ну, значит, она из тех людей, которые дружить могут только против кого-то, а не просто так. Это Гарри ей был другом, а она ему - только соратницей. А как не стало, против кого дружить, так и дружбы не стало.
но = как всегда, сколько вопросов снялось столько и возникло)))
с нетерпением жду продолжения
если уж родителям мозги вынесла, то чужому плохому мальчику - запросто. мерзавка эта гермиона
А мне вот нет. Родители Гермионы прямо виноваты в том, что у них выросло.